Тринадцать способов убить Лалабелль Рок [Литрес] - Мод Вулф

– Вытяни руку, – говорит мне инженер.

Викинг напрягается рядом со мной и прищуривается, однако на меня опускается спокойствие. Я вытягиваю руку ладонью вверх. Инженер светит на нее и щелкает языком.

– Ага, мы так и думали. Всё на месте, просто сломана.

– Починить можно? – спрашивает юристка, нервно поглядывая на мою руку. Мне хочется спросить, что с Белль.

– Посмотрим, – говорит инженер. – Но ее все равно надо забрать. Готов поспорить, что эта проблема не единственная. Если она не подлежит ремонту, наша группа сообщит вам об условиях гарантии в течение следующих трех рабочих дней.

Последняя фраза предназначается Викингу, который качает головой.

– Боюсь, нас это не устроит. В настоящий момент у нас нет возможности обойтись без нее.

– Мы не можем допустить, чтобы поломанный Портрет шлялся без присмотра, – говорит инженер. Он все еще держит меня за запястье. Было бы здорово, думаю я, поехать с ним. Если он считает, что так лучше. Зато Художница будет в безопасности.

– Она не будет нигде шляться, я позабочусь о ней. Послушайте, я сопровождаю ее с тех пор, как она получила повреждение, и она отлично функционирует. Протестируйте ее и сами увидите.

Инженер секунду молчит, переводя взгляд с меня на Викинга и обратно. Наконец он пожимает плечами, достает планшет из сумки, переброшенной через плечо, и поворачивает его экраном ко мне.

– Выбери цвет.

– Красный, – говорю я, стараясь не ляпнуть лишнего. Мне трудно удержать свой взгляд от метаний между сочным зеленым и закатным пурпурным.

– Гм, – говорит инженер, внимательно наблюдая за мной. – Но нам все равно нужно починить ей руку.

– Я сам завезу ее к вам сегодня утром, – говорит Викинг. – Или вы заедете за ней. Посмотрим, что будет проще.

Сначала мне кажется, что инженер не согласится. Но тут откашливается юристка.

– Можно и так. – Когда инженер смотрит на нее, она лишь пожимает плечами. – Ночь очень долгая. А нам еще надо заняться той неразберихой на приеме после показа мод.

Я перевожу взгляд на Викинга, и тот кивает в сторону машины. Я понимаю его намек.

– Зря ты не дал им увезти меня, – говорю я, как только мы со следующим за нами минивэном вливаемся в поток. Надо было бы нарочно все испортить.

Он пожимает плечами и смотрит в окно. Если б я не знала его, то сказала бы, что он выглядит расстроенным. С бородой трудно определять настроение.

Мы едем, и я думаю о словах Викинга о том, что я не нуждаюсь в еде. Он сказал, что хотел облегчить дело. Он дал мне машину и папку, нашел экономичный маршрут. Должно быть, он знал, что я создана для этого. Должно быть, он знал, что мне не понравится заниматься всем этим. Судя по тому, что я видела, сомневаюсь, что ему очень нравится его работа.

Нравился ли ему тот первый Портрет, который он сопровождал? Возможно, для него это была просто работа, но что-то подсказывает мне, что все было по-другому.

Может, он просто пытался быть добрым…

– С мороженым – это была проверка? – спрашиваю я.

Снаружи звучит музыка и доносится шум улицы, но здесь, в салоне, слова произносятся тихо.

– Ты знаешь следующий адрес, – говорит Викинг, как будто и не слышал меня. – Ты готова?

Я откашливаюсь.

– Мы должны сделать это прямо сейчас? – спрашиваю, остро осознавая, как по-детски дрожит мой голос. – Неужели нельзя оставить ее на потом?

– Осталось только две, – говорит он. – Тебе станет лучше, когда мы с этим покончим.

До меня вдруг доходит, что еще одно оружие установлено на позиции, и нацелено оно на кровать Художницы. Интересно, она спит или ждет меня?

– А я могу сделать это сама? – спрашиваю я и судорожно сглатываю. – Пожалуйста!

Викинг отворачивается от окна, за которым светят уличные фонари, и смотрит на меня. Смотрит довольно долго, а потом вздыхает.

– Как я понимаю, благодаря ей ущерб уже нанесен.

– Да, – говорю я. – Нанесен.

На то, чтобы доехать до Художницы, у нас уходит девятнадцать минут и тридцать семь секунд. Я знаю это, потому что всю дорогу не отрывала взгляд от экрана навигатора. Ее не будет на месте, думаю я, следя, как меняются числа на одометре. Ее наверняка не будет дома.

Когда мы останавливаемся у здания, мне почти удается убедить себя в том, что это правда.

– Пистолет у тебя? – спрашивает Викинг.

– Да. – Я не хочу брать пистолет. Я хочу взять свою папку формата А4.

Мы идем к дому, и тут меня охватывает внезапный прилив вдохновения. Я бросаюсь вперед, едва не спотыкаясь о собственные ноги, и давлю пальцем на кнопку.

– Беги, – торопливо произношу я. – Тебе нужно бежать, мы…

Викинг уже рядом и твердой рукой оттаскивает меня от двери. Я кричу и сопротивляюсь, и в конечном итоге он вынужден встряхнуть меня, как аэрозольный баллончик, чтобы я заткнулась.

– Ты закончила? – сердито говорит Викинг. – Успокоилась?

Я сникаю.

– Да, – говорю я, а потом совершенно искренне добавляю: – Прости.

Викинг выпускает меня, и я отступаю на шаг. Когда он, стоя ко мне спиной, нажимает на кнопку домофона, я сминаю объявление с ухмыляющейся физиономией.

Он снова нажимает кнопку, однако ответа все нет.

– Думаю, ее нет дома, – говорю я, хмурясь. – Давай приедем позже.

Поворачиваюсь, чтобы идти к машине, но его пальцы железной хваткой смыкаются на моем запястье, пригвождая меня к месту.

– Дай мне пистолет, – говорит Викинг.

Я даю, и он метко стреляет в замок. Отзвук выстрела отдается во всем моем теле.

– Верни его, – говорю я, запаниковав. Он отдает мне пистолет, и я крепко сжимаю его в руке.

– Не беспокойся, я не могу убить ее, – говорит Викинг. – Убить ее придется тебе.

– Знаю, – бросаю я и прохожу мимо него в подъезд с узкой